Про белого козла
Sep. 20th, 2002 09:22 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
lazy_nataliaОчень много лет назад моей любимой игрушкой был белый пластмассовый козел с желтыми рогами. Не тот дутый, огромный уродец на колесах, которого (кажется) выпускают до сих пор, а маленький, изящный, детально проработанный козлик в сталинском стиле, как бы шагающий рысью (от этого он на ногах стоял не очень твердо, и это раз и навсегда избавило его от работы верховой лошадью).
Козла я любила безумно, и когда он состарился настолько, что у него, выработав свой пластиковый ресурс, ни с того ни с сего сломалась одна нога, я не отпустила его на пенсию в помойку, а сделала из карандаша протез и вернула его к активной жизни.
Потом, он конечно, потерялся. Я никогда не берегла своих игрушек, все они ушли по наследству и были разорваны в клочья. Со мной остался только большой туповатый медведь с красным языком и черно-белыми глазами, которого моя тетя привезла мне в подарок из Праги в 1968 году. Пузо со швом, лапы в стороны. Полный дебил. Оттого, наверное, и пережил все катаклизмы, не заметив.
Зато козел пропал навсегда. О нем никто не помнит, кроме меня. А я не просто помню - я по нему отчаянно тоскую. Пару лет назад он вдруг привиделся мне ясно, как живой, и даже запах старой пластмассы вернулся. Я стала мучаться, всем про него рассказывать и искать его в завалах старых игрушек дома - хотя какие там старые, там и новые все давно без колес.
Он все возвращается и возващается, и мучает меня воспоминаниями, и я все время вижу как он летит в мусорный бак, в огромном мешке, набитом другими старыми игрушками, и даже мекнуть не может. Я тридцать лет о нем не вспоминала, а теперь сердце плачет и болит и хочет верить, что он умер не больно и обо мне ни разу не вспомнил.
Этот странный синдром навел меня на мысль. Тогда мне было 6. А что если пройдет еще лет тридцать, и буду я, если и дальше все пойдет так удачно, еще жива и почти в своем уме - и вдруг на меня накатит, и я начну вспоминать какого-нибудь другого козла, с которым игралась в 36 с половиной?
Я буду доставать всех рассказами, мучительно любопытствовать, что стало с ним дальше, и жалеть, что и вспомнить нечего, кроме того, что его не взяли в кавалерию.
Мои многочисленные внучатые племянники будут смотреть на меня с умилением, а когда я умру, рассказывать всем что вот, мол, была у хитрозадой тетушки Эммы одна большая любовь. Вспоминала она о нем перед смертью, каждый день вспоминала - а ведь, поди, лет тридцать прошло! Те, кто его помнит, говорят, что и человек был никакой, и она к нему вроде не так чтобы очень... А вот поди ж ты.
А если я опять начну вспоминать того, первого, с протезом и желтыми рогами, они умиляться не станут. Они решат, что я с ума сошла. Вот, скажут, впала тетушка перед смертью в маразм, такую чушь несла! Все рассказывала про игрушку какую-то, с рогами, и чуть не плакала. Кто бы подумал, такая светлая голова!
И будет им по барабану, что этого козла я вспоминаю уже лет шестьдесят и что он был первым из друзей, ушедших по моей вине, и я имею право скучать по кому хочу.
Они вообще рассказывать, скорее всего, постесняются. Скажут расплывчато "тетка сбрендила", и на этом остановятся.
Потому что мы все время навязываем жизни свою собственную примитивную эстетику. И эстетика эта, если копнуть - натуральный латинский сериал.
Там любых козлов берут в кавалерию.
Козла я любила безумно, и когда он состарился настолько, что у него, выработав свой пластиковый ресурс, ни с того ни с сего сломалась одна нога, я не отпустила его на пенсию в помойку, а сделала из карандаша протез и вернула его к активной жизни.
Потом, он конечно, потерялся. Я никогда не берегла своих игрушек, все они ушли по наследству и были разорваны в клочья. Со мной остался только большой туповатый медведь с красным языком и черно-белыми глазами, которого моя тетя привезла мне в подарок из Праги в 1968 году. Пузо со швом, лапы в стороны. Полный дебил. Оттого, наверное, и пережил все катаклизмы, не заметив.
Зато козел пропал навсегда. О нем никто не помнит, кроме меня. А я не просто помню - я по нему отчаянно тоскую. Пару лет назад он вдруг привиделся мне ясно, как живой, и даже запах старой пластмассы вернулся. Я стала мучаться, всем про него рассказывать и искать его в завалах старых игрушек дома - хотя какие там старые, там и новые все давно без колес.
Он все возвращается и возващается, и мучает меня воспоминаниями, и я все время вижу как он летит в мусорный бак, в огромном мешке, набитом другими старыми игрушками, и даже мекнуть не может. Я тридцать лет о нем не вспоминала, а теперь сердце плачет и болит и хочет верить, что он умер не больно и обо мне ни разу не вспомнил.
Этот странный синдром навел меня на мысль. Тогда мне было 6. А что если пройдет еще лет тридцать, и буду я, если и дальше все пойдет так удачно, еще жива и почти в своем уме - и вдруг на меня накатит, и я начну вспоминать какого-нибудь другого козла, с которым игралась в 36 с половиной?
Я буду доставать всех рассказами, мучительно любопытствовать, что стало с ним дальше, и жалеть, что и вспомнить нечего, кроме того, что его не взяли в кавалерию.
Мои многочисленные внучатые племянники будут смотреть на меня с умилением, а когда я умру, рассказывать всем что вот, мол, была у хитрозадой тетушки Эммы одна большая любовь. Вспоминала она о нем перед смертью, каждый день вспоминала - а ведь, поди, лет тридцать прошло! Те, кто его помнит, говорят, что и человек был никакой, и она к нему вроде не так чтобы очень... А вот поди ж ты.
А если я опять начну вспоминать того, первого, с протезом и желтыми рогами, они умиляться не станут. Они решат, что я с ума сошла. Вот, скажут, впала тетушка перед смертью в маразм, такую чушь несла! Все рассказывала про игрушку какую-то, с рогами, и чуть не плакала. Кто бы подумал, такая светлая голова!
И будет им по барабану, что этого козла я вспоминаю уже лет шестьдесят и что он был первым из друзей, ушедших по моей вине, и я имею право скучать по кому хочу.
Они вообще рассказывать, скорее всего, постесняются. Скажут расплывчато "тетка сбрендила", и на этом остановятся.
Потому что мы все время навязываем жизни свою собственную примитивную эстетику. И эстетика эта, если копнуть - натуральный латинский сериал.
Там любых козлов берут в кавалерию.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Это я краснею
ха!
я ж Вас уже давно люблю.
Немного о медведЯх
Re: Немного о медведЯх
Date: 2002-09-19 11:56 pm (UTC)И не оторвался за все эти годы, и такой же красный, вот что интересно!
Re: Немного о медведЯх
Date: 2002-09-20 12:00 am (UTC)Ой, а можно я про свою любовь расскажу?
Date: 2002-09-20 01:50 am (UTC)У меня любимой игрушкой был неизвестный науке зверь. Желтый, с огромной головой и непропорционально маленьким телом. С коротким хвостом. С красным пластмассовым носом. Короче, красавец, каких больше и на свете-то нет. Определить его породу хотя бы приблизительно было невозможно. Поэтому я звала его просто - Сикока, ударение на О. Спустя много лет узнала, что есть японский остров Сикоку и очень удивилась.
Сикока спал со мной в одной постели, ел из одной тарелки и вообще мы были неразлучны. От любви у него порвалось одно ухо, но от этого он был мне еще милее.
Когда я стала уже большая и в игрушки не играла (уже и еще), подружкиной маленькой сестренке купили такого же Сикоку. Только голубого. И с ценником. На ценнике значилось - тигренок Фуська. Что они понимают...
Re: Ой, а можно я про свою любовь расскажу?
Date: 2002-09-20 04:09 am (UTC)А моя младшая сестренка называла подобное неописуемое существо совсем странно - "Унук" ("Внук"). Как раз слово выучила, когда ей его подарили.
no subject
Подсмотрел ваше юзеринфо, и понял, что у нас есть кое-что общее ;)
no subject
no subject
Date: 2002-09-20 04:17 am (UTC)Все равно мне паспорт первой дали!