Baby shoes, worn twice

Наша Зюзя всегда была медвежьим углом: хотя деревня и находится в 100 с небольшим км от нынешней Москвы и в 20 от всегдашнего Александрова, ни одна женщина не рожала здесь в присутствии акушера ни раза за всю историю: по нашим болотинам никакой фельдшер не доехал бы вовремя, и сами деревенские жители не имели шанса довезти роженицу до больницы в обозримые сроки, даже выехав сильно заранее (да и в голову им это не приходило, скорее всего). Как я уже когда-то упоминала, электричество сюда провели в 1961 году, вместе с первой приличной дорогой. Тогда же крестьянам выдали паспорта, и, несмотря на такой прорыв в деле цивилизации, как лампочка Ильича и присыпанная щебенкой грунтовка, деревня мгновенно опустела. Из нее и до этого уезжали все, кто мог, через ПТУ, институты, армию, большие заводы, стройки коммунизма и прочие доступные крестьянам социальные лифты на городской этаж, но тут уж совсем никого не осталось. К тому моменту, когда фельдшер получил шанс поспеть вовремя и принять роды с применением научных методов, рожать в Зюзе было уже некому.

Так что в тридцатые годы зюзинцы жили в условной изоляции и, если не имели необходимости постоянно общаться с внешним миром, иммунитет к болезням эпидемического толка имели примерно такой же, как индейцы на момент прихода первых каравелл. Как рассказывала наша покойная соседка Вера Сергеевна, позже, когда деревенские взяли моду посылать детей в семилетку в соседнем поселке, снимая там углы (что было не всем по карману, и дети бедноты оставались с образованием начальным, и то не сразу, - своя начальная школа появилась здесь довольно поздно), их в школе дразнили так: "Вы, зюзинские, в лесу родилися, богу пню молилися", и еще так: "До вас, зюзинские, урядник семь лет ехал-ехал, не доехал, плюнул и уехал". Странно, что дети не придумали дразнилок посовременнее, но жители наших мест всегда были сильны верностью традициям и несклонностью к праздным размышлениям.

Родители Веры Сергеевны однажды, еще до ее рождения, поехали в город, и ее мама купила там на рынке красные ботиночки - совсем новые и очень дешево.

Приехали, примерили эти ботиночки троим младшим (всего детей было пятеро). Все трое заболели скарлатиной и умерли. Видимо, новыми ботиночки все-таки не были, но первый владелец успел поносить их очень недолго.

Потом в семье родилось еще трое детей, и их назвали теми же именами. Как объясняла сама Вера Сергеевна:

-- Мы-то трое все уже по второму разу названы!