(no subject)

Были вчера в мебельном центре "Гранд". Шли-шли - и вышли вот на это.



Я знаю, что мне не идет вопить "они убили зверюшек, сволочи", но

а) желание убить авторов экспозиции было просто невыносимым, особенно в первые минуты

б) желание сделать что-нибудь, чтобы в этой стране таким деятелям не торговые площади предоставляли, а хотя бы штрафовали нещадно и лишали лицензии на торговлю навеки, остается невыносимым и сейчас

( Тут еще две картинки, одна большая )

(no subject)

Тут gunilla вопрос задала:

мне кто-нибудь по-быстрому обьяснит, зачем люди живут после 40?
по-быстрому - а то времени осталось так мало

Сижу теперь, мучаюсь вопросом - а зачем они живут до?

На каменных отрогах

Я сто лет назад обещала пытать всех Мандельштамом - и напрочь забыла. Надо вспомнить. Пусть не у одной меня голова болит (а она болит - рано я после гриппа выскочила на работу все-таки, надо было отлежаться. Теперь ломает по всему телу. Ну, стихотворение зато по теме - последняя строфа в смысле).

На каменных отрогах Пиэрии
Водили музы первый хоровод,
Чтобы, как пчелы, лирники слепые
Нам подарили ионийский мед.
( ... )

Поит дубы холодная криница,
Простоволосая шумит трава,
На радость осам пахнет медуница.
О, где же вы, святые острова,
Где не едят надломленного хлеба,
Где только мед, вино и молоко,
Скрипучий труд не омрачает неба
И колесо вращается легко?

За то, что я руки твои не сумел удержать

Я знаю, что обещала ленту людям не ломать и длинное выкладывать с катами, но здесь - убей не не придумаю, что можно убрать по кат. По-моему, ничего - сразу мозг поломается, если прервать.

Да, это тоже Мандельштам! (на всякий случай, а то мне тут намекнули, что тэга мало, и меня запросто может ждать коммент в стиле "афтар жжошь! пеши исчо!")

За то, что я руки твои не сумел удержать,
За то, что я предал соленые нежные губы,
Я должен рассвета в дремучем акрополе ждать.
Как я ненавижу пахучие древние срубы.

Ахейские мужи во тьме снаряжают коня,
Зубчатыми пилами в стены вгрызаются крепко,
Никак не уляжется крови сухая возня,
И нет для тебя ни названья, ни звука, ни слепка.

Как мог я подумать, что ты возвратишься, как смел!
Зачем преждевременно я от тебя оторвался!
Еще не рассеялся мрак и петух не пропел,
Еще в древесину горячий топор не врезался.

Прозрачной слезой на стенах проступила смола,
И чувствует город свои деревянные ребра,
Но хлынула к лестницам кровь и на приступ пошла,
И трижды приснился мужьям соблазнительный образ.

Где милая Троя? Где царский, где девичий дом?
Он будет разрушен, высокий Приамов скворечник.
И падают стрелы сухим деревянным дождем,
И стрелы другие растут на земле, как орешник.

Последней звезды безболезненно гаснет укол,
И серою ласточкой утро в окно постучится,
И медленный день, как в соломе проснувшийся вол,
На стогнах шершавых от долгого сна шевелится.