Приснилось сегодня, что я пошла служить в СС. Вроде мы две такие сестры, рослые грудастые валькирии, только я мрачная и беспокойная и собираю светлые волосики в скучный хвост, а сестрица у меня - огонь-девка, веселая, любопытная, с романтичной каштановой гривой крупными волнами.
Сестрица пошла в СС посмотреть и вообще разобраться, что там к чему, и выяснила, что там весьма неплохо, во всяком случае, женщинам: работа безобидная, бумажная, а зарплата ого-го, плюс всякие социальные блага, еда и форма, что в военное время весьма и весьма концептуально. Ну, я тоже пошла.
Делать там пришлось что-то очень тягостное (что именно, так и не стало из этого сна понятно - и слава Богу, наверное), но отказаться я уже не могла - не лишать же семью таких доходов, и вообще как можно отказаться в такое время от хоть какой-то, но стабильности?
Война тем временем все накатывалась, и моя каштановая сестрица, как всегда самой первой смекнув что к чему, сняла форму и подалась на запад. Она рассчитывала, что у нее будет время слиться с местным населением, да и встретить союзников там по-любому лучше, чем Красную армию - здесь. Сестра очень звала меня с собой, но я не пошла. Боялась бросить семью, и вообще я впала в какой-то тупой, оглушенный фатализм и двигаться просто не могла. Сестра посмотрела на меня с сожалением, дала пару советов как прятаться, как заметать следы в бумагах и что говорить русским на допросах, буде такое случится, и ушла.
В конце сна я бесконечно долго лежала на кровати, тупо глядя в потрескавшийся серый потолок, и с отвращением, каждой клеточкой, ощущала свое нелепое большое тело с тяжелыми сиськами, широкое лицо, потемневшие, спутанные ржаные волосы, все яснее понимая, как легко будет тем, кто придет, это тело ненавидеть, и как просто - убить.
Сестрица пошла в СС посмотреть и вообще разобраться, что там к чему, и выяснила, что там весьма неплохо, во всяком случае, женщинам: работа безобидная, бумажная, а зарплата ого-го, плюс всякие социальные блага, еда и форма, что в военное время весьма и весьма концептуально. Ну, я тоже пошла.
Делать там пришлось что-то очень тягостное (что именно, так и не стало из этого сна понятно - и слава Богу, наверное), но отказаться я уже не могла - не лишать же семью таких доходов, и вообще как можно отказаться в такое время от хоть какой-то, но стабильности?
Война тем временем все накатывалась, и моя каштановая сестрица, как всегда самой первой смекнув что к чему, сняла форму и подалась на запад. Она рассчитывала, что у нее будет время слиться с местным населением, да и встретить союзников там по-любому лучше, чем Красную армию - здесь. Сестра очень звала меня с собой, но я не пошла. Боялась бросить семью, и вообще я впала в какой-то тупой, оглушенный фатализм и двигаться просто не могла. Сестра посмотрела на меня с сожалением, дала пару советов как прятаться, как заметать следы в бумагах и что говорить русским на допросах, буде такое случится, и ушла.
В конце сна я бесконечно долго лежала на кровати, тупо глядя в потрескавшийся серый потолок, и с отвращением, каждой клеточкой, ощущала свое нелепое большое тело с тяжелыми сиськами, широкое лицо, потемневшие, спутанные ржаные волосы, все яснее понимая, как легко будет тем, кто придет, это тело ненавидеть, и как просто - убить.