(no subject)

Позвонила подруге. Та куда-то усвистала, и к телефону подошла ее мама, которую подруга оставила сидеть с детьми.
"Ой, здравствуйте" - "ой, здравствуйте" - "а нету" - "а скоро" - "а как здоровье" - "а плохо". "Владимир Борисыч?" - "Вчера выписали. Дома. Читает, телевизор смотрит, представляешь?". Пауза.
-- Наташа, а это прошлым летом было или позапрошлым, когда вы приходили , и мы плов ели, пили вино, и Владимир Борисыч был такой веселый, мы с ним вместе приходили?
-- Не помню... Наверное...
-- Нет, точно позапрошлым. Этим летом Владимир Борисыч.. уже... Нет, этим летом мы не могли.
-- Да, позапрошлым.
(Этим летом мы тоже не могли. Мы все лето просидели под Тверью и были почти счастливы).
-- Наташа... -- она заплакала. - Наташа, знаешь, как страшно умирать? Когда это становится реально?
-- Знаю.
-- Наташа, Владимир Борисыч... Я... Это так страшно, когда становится просто реально...
-- Я знаю. Я видела, как бабушку вытаскивали, а она просила ее отпустить. Никто не знает, что будет в тот момент, когда это случится на самом деле. Сейчас бояться не имеет смысла.
-- Да-да, конечно. Это я понимаю. Просто... Ладно, я передам, чтобы она тебе позвонила.
-- Вы... это... держитесь. Пожалуйста.
-- Я буду.

Очень потом было тяжело - потому что и сказать-то нечего, и сделать. Так, в стекло стучать и рожи строить. А это уж точно никому не поможет.

Зоопарк

Самое сильное впечатление в зоопарке находится сразу при входе, направо. Там стоит вот такая какашка шизофреника ( работы Церетели: )

А вот еще про Церетели вспомнилось

Пошли мы с одним сомнительным субъектом лет эдак много назад на Манежную площадь.
Я сказала:
-- Давай я тебе покажу, каких там сказок безобразных понаставили.
-- Так уж и безобразных?
-- Ну, увидишь сейчас.

Пришли. Заглянули в ров. У него, конечно, дыхание перехватило, но сдаваться не хотелось.
-- А по-моему, ничего...
Отношения у нас успели испортиться. Если бы я сказала вот так с бухты барахты, что Гитлер - негодяй, он бы сразу нашел в нем массу достоинств, не успев задуматься. Vice versa это тоже понемногу начинало работать, конечно. Поэтому я тяжко вздохнула и промолчала. Ему стало неловко.
-- Ну вот... Волк вон тот очень ничего.
-- Какой волк?!
-- Ну, с аистом.
-- С каким аистом?!
-- Ну вон - с кувшином.
-- Твою мать! Очень ничего! Это ЛИСА И ЖУРАВЛЬ!
-- Что?!
-- На сюжет посмотри!
-- Ох... Ух... И ВСЕРАВНОВЕЧНОТЕБЕНИЧЕГОНЕНРАВИТСЯ!

(no subject)

( Война. Американский солдат ест гамбургер. )

(no subject)

Чего-то ЖЖ совсем обалдел сегодня. Я полчаса фотку пыталась залинковать. Пока к себе не перещила - не хотел.